Двадцатый анимационный смотр КРОК пролетел, проплыл, прошел с ядреной скоростью и видимой легкостью. Будто воскресший с помощью кисти или пластилина Ной скомандовал: «Свистать всех на корабль!» И аниматоры по паре рванули из Индии и Японии, Португалии, Франции… Приземлились на борт четырехпалубной «Зiрки Днепра», отчалив из Одессы… причалили в Киеве. С головой утонули в одновременно густом и воздушном вареве мультпутешествия.
Подобного не увидите ни на одном кинофестивале мира. На корабле сон отменен как вредная привычка, отнимающая время. Драгоценные часы и минуты тратятся на просмотры конкурсной программы и ретроспектив; на мастер-классы (к примеру, Норман Роже обладатель шести Оскаров открывал секрет, как с помощью музыки «досказать» изображение); на круглосуточно клубящиеся обсуждения картин («Старик, ты талантлив… не могу забыть твоей предыдущей картины»); на утреннюю киношколу, в которой мастера обучают студентов; на умопомрачительные пляски до рассвета; на песочное шоу маэстро Ференца Цако; на штормовой карнавал. Вся эта небывальщина спрессована в покадровый воркшоп, где все ученики. Где кинозрители – они же участники - синохронно раскачиваются в темном зале во время качки. И картина с пейзажем подпрыгивает на стенке, живя в такт с экраном – да ей просто не «увисеть» на месте.
Герои фильмов - отчасти автопортреты режиссеров. Девочка Эластика, путешествующая на петарде, миляга вампирчик, борющийся со своими внутренними демонами, мыши со сладостной грустью хоронящие кота, женщина, потерявшая память, и «вылепливающая» мир наново, клерк, ощущающий себя осликом, великан, в сердце которого уютно обжилась маленькая девочками вместе со своей уютной комнаткой, влюбленные зонтики, муравьи-кришнаиты и коллекционеры, коллекционирующие друг друга.
Даже смерти бесчинные аниматоры предложили роль сразу в двух черных комедиях: трехмерной «Джи. Смерть пролетает» и рисованной «На посошок». Костлявой досталось по полной. Ее (точнее его) натурально спаивают, запирают в застрявшем в лифте, калечат электрошокером. Впору камень на шею – и в воду. Бегло нарисованный бельгийский «…посошок» смотрится изящней. Зато крепкий молдавский «Джи…» обещает разрастись в первый полнометражный трехмерный мульт Молдовы.
В «Тото» Збигнева Чапли с помощью ротоскопа и взрывчатых динамичных красок погружаемся в туман подсознания ребенка, над которым было совершенно насилие. В этом нервно красочном мире, как в сломанном калейдоскопе, стеклышки никак не срастаются в гармоничные фигуры. Словно вымещая травму, память неловко-истерично конструирует знакомое пространство. К сожалению, жюри не обратило внимания на эту работу. Как и на одну из самых странных, впечатливших картин– канадскую «Белую землянику» Фредерика Трамбле. В черно-белом лесу, где чернеют осины, в ветхом домишке живет семья деревянных зайцев, с лицами, изрезанными трещинами страданий. Жизнь в лесу страшна и непредсказуема. За окнами мерцают тени волков и охотников, тропинки усеяны капканами. Смерть притаилась за каждым деревом. Саспенс абсурдистской трагедии нагнетается с каждым вроде бы безобидным кадром.
Проигнорировали судьи и «Глорию Викторию» Теодора Ушева, мощную кубистско-сюрреалистическую фреску на музыку Седьмой симфонии Шостаковича. Надо сказать, в решении жюри была своя логика. Они поддержали в основном внятные с повышенным эмоциональным градусом картины. С другим жюри лауреатский список был бы совершенно иным.
 «Лапчатоногиум» |
Гран-при и приз в $10 тысяч из рук опекающего КРОК мецената Франсуа Соломона получил Дэниел Соус за стильный и страстный рассказ о мальчике-маугли, подобранном в лесу. Компьютерная живопись насыщенная символами, складывается в стихотворные визуальные рифмы: голый ребенок на белом снегу, лента-галстучек на шее уже обряженного в школьный костюм мальчика, тюремные своды школы, трудная попытка преобразить звериный оскал в улыбку, бегущий вдоль леса малыш с тенью… волка. По настроению «Дикому» близок трехмерный «Лапчатоногиум» Жереми Кламена, в котором сын охотника Симон спасает громадного нелепого длинноного птенца. Он и перьями его облепливает, и летать «тренирует». Но когда наконец уродец разбегается и летит, окрыленный успехом потомственный охотник Симон берет в руки игрушечное ружье и прицеливается…
ПРОДОЛЖЕНИЕ