Обозреватель «Новой», член Совета по правам человека и развитию гражданского общества, член ОНК Москвы Елена МАСЮК встретилась в спецприемнике № 2 с оппозиционерами, отбывающими административный арест за «стояние» на Тверской
Борис НЕМЦОВ (10 суток ареста): «Я первый в России спецсубъект, которого задержали, бросили в полицейский участок, а потом еще и арестовали»
— Борис, как тебя задерживали? Видео не нашла, поэтому спрашиваю.
— Видео нет, хотя были камеры, я давал в момент задержания интервью французам и еще какому-то интернет-порталу. Сейчас объясню, почему нет видео. Дело в том, что когда подошли ко мне полицейские и сказали: «Пройдемте в автобус», — я спокойно извинился и сказал: «Всего вам хорошего», — и пошел. И они меня даже не взяли. Я шел, ОМОН до меня не дотрагивался. И народ не понял, что это задержание. Я просто зашел автобус. ОМОНовцы под копирку написали одинаковые рапорта, что я махал руками, кричал что-то и т.д.
— А написали рапорты именно те, которые и направили тебя в автобус?
— Естественно, писали в ОВД Москвы. Нас привезли с Навальным в Тверское отделение, где мы с ним и провели эту незабываемую ночь в камере на двоих. Сотрудники были очень доброжелательные, сказали: «Ну, сейчас вас отпустят, никаких проблем нет, вы действительно стояли разговаривали с Димой Гудковым, депутатом, да еще к тому вы же депутат». Один — Виталий Апенкин, рядовой, командир отделения 2-й роты 3-го взвода 3-го отдельного батальона ОМОН ЦСМ ГУ МВД России по г.Москве, второй – Алексей Бирюков, прапорщик, командир отделения 1-й роты 1-го взвода 3-го отдельного батальона ОМОН ЦСМ ГУ МВД России по г.Москве. Короче говоря, один из них сидел с нами, балагурил, расспрашивал меня про доклады «Жизнь раба на галерах», «Путин и «Газпром» и все говорил, что нас отпустят.
Потом его вызвали, я его больше не видел, видел только его рапорт, где написано, что я размахивал руками, оказывал неповиновение какое-то и прочее. Причем, эти рапорты написаны для всех абсолютно в идентичной форме с точностью до запятых и точек. И у Навального такой же рапорт.
Они, полицейские, лжесвидетельствовали – это тяжкий грех. Это один из десяти грехов – лжесвидетельство. Они выполняли указание политического руководства и лжесвидетельствовали, чтобы нас арестовали. Вот, что они делали. Эти люди лжесвидетельствовали. Это очень важно.
Причем, он краснел в этом суде, бедолага, Леха, с которым мы болтали там…
— Тебе его жалко, что ли?
— Мне его не жалко, мне противно. И ему было неприятно. Людям пришивали по рапортам полицейских статьи, под которые они не подпадали. Если бы они были честными людьми и знали бы, что не надо нарушать заповеди, эти люди сказали бы так: «Этот митинг не согласован. Граждане, которые там были, не оказывали сопротивления полиции, они все подпадают под действие статьи 20.2». Вот это было бы не лжесвидетельство, это было бы честно. А когда они говорят, что Немцов махал руками, кричал «Долой Путина!», «Путин – вор!» и т.д. – это все бред сивой кобылы, понимаешь. Они лжесвидетельствовали. Это главная к ним претензия… Меня отправили в автобус около «Националя». Навального взяли на другой стороне. А рапорты у нас идентичные. И время задержания и один и тот же человек задерживал.. У меня не было звукоусиливающей аппаратуры, у меня не было плакатов, я ничего не кричал и до меня не дотрагивались полицейские. И за это я получил 10 суток.
ПРОДОЛЖЕНИЕ