В соответствии с местными вкусами, как сказал бы госдепский агент, ожиданье процесса над «пусями» превращается в трендовый бренд. Все ж Отчизна, куда ни катись она, милосердия к падшим полна: сколько писем в защиту подписано, и какие, мой бог, имена! Диалектика создана Гегелем, но и он бы воскликнул: «О да!», увидав, что увенчана Шлегелем подписантская эта орда. Плюс на этом борьба не кончается — это был бы еще не дурдом; чуть не каждый охотно ручается за девиц пред Таганским судом! Отдыхает протестное месивце, дознаватели морщат чело: за четыре с неделею месяца милосердие всех проняло. Все себя ощутили хорошими, все на общий спешат пьедестал. Иерарх, награжденный калошами, комментировать это не стал.
Но бесплодное длится мучительство, пуще прежнего девок трясут, и не хочет принять поручительства окруженный протестами суд. Милосердия не получается, как ведется у нас искони. Вероятно, не те поручаются, типа рылом не вышли они. К подписантам вопросы имеются. Перечислим бегущей строкой: поручился бы я? Разумеется. Но, товарищи, кто я такой? Много слов я сказал неположенных, я и там засветился, и сям, защищал я таких отмороженных, что куда, извините, пусям! Оранжизм — моя тайная мания. Я не фан Огненосных Творцов. Кто моя, извините, компания? Подрабинек, Лимонов, Немцов, Удальцов, многократно развенчанный, получивший в Симбирске сполна (так подрался с невинною женщиной, что от радости выла она)! Пусть я сам не прославлен бесчинствами, но повсюду вношу непокой. За меня еще кто поручился бы? Лишь Муратов.
Но кто он такой? В нем отсутствует пыл охранительный, по воззрениям он либерал, он редактор газеты сомнительной (даже сам я ее обзирал*), за него, диссидента проклятого, самого поручаться пора… За него поручилась Хаматова, что лояльной считалась вчера: заявила она, что скорее бы, несмотря на лишенья и труд, проживать согласилась в Корее бы, чем терпеть революцию тут. Но теперь и ее репутация на опасном висит рубеже, и сегодня не стал бы ручаться я за ее безопасность уже. Иностранцы, не зря вы корите нас — мы построили страшный мирок. Подозрительна благотворительность, милосердие — тоже порок… Государство не терпит соперника, оттирает железным плечом. Агитируешь ты за галерника? — агитируй! Но пуськи при чем? Ситуация, в сущности, патова: поручители — стадо скотов… Кто б за вас поручился, Хаматова? И Миронов как будто готов.
Кто, товарищи, против Миронова? Что сравнится с его чистотой? Мы со всех изучили сторон его — получается просто святой: есть налет мессианства, учительства, освоение классики всей — почему под его поручительство по домам не отправить пусей? Софья Власьевна, Марфа Путятишна, камень-баба, шагающий труп, — может, дикости в нем недостаточно? Может, он недостаточно туп? Но за этого отрока чистого, что вошел в протестующий ряд, даже Путин легко поручился бы — он любимый актер, говорят. Вот для вас аргумент — получите-ка! Не защитничек, не иудей…
Но, боюсь, и его поручительство — не гарант для таганских судей. Все покроет проклятое ханжество, все уйдет, как вода в решето…
Потому что за Путина, кажется, поручаться не хочет никто.
Дмитрий Быков
Обозреватель «Новой»
*То есть выступал с ругательными обзорами.